Погружение в минералогию: Фират Нурмухаметов

(Беседу вела Ирина Герулайте)

«Когда я посещаю другие страны и говорю иностранцам, что родом с Урала, в нашем разговоре сразу начинают принимать участие камни. Зримо или незримо - они здесь. Урал с ними неразделим. Само слово «Урал» для Европы, для Канады, для многих стран, где я побывал - это всегда камень. Мы действительно окружены минералами, камнями, они кругом. У нас даже земли меньше, чем камня. И конечно, это нас формирует: характер, взгляд, наши пристрастия. Можно сказать, нас с детства окружают красота и богатство» - считает Фират Мухамедзуфарович Нурмухаметов, директор «Уральского Центра камня».

Он изучил минералы и горные породы настолько, что они словно сами находят его. И вероятно хотят, чтоб он дал им имя, показал людям. Как это получилось с райизитом, новым ювелирно-поделочным камнем цвета иван-чая, что был открыт в экспедиции 2019 года на Ямал. Однако все по порядку.

С Фиратом Мухамедзуфаровичем я познакомилась в новом музее камня «Планета». В его просторных залах, с витрин, взгляду моему предстало чудо, иначе не скажешь: пириты невероятных размеров, сияющие, словно само солнце. «Все это исключительно березовские пириты, я принес только их, принципиально» - подчеркнул тогда герой нашей будущей статьи.

Родом он из Березовского. Города, который славен и своей «золотой историей», и, что очень важно, обладает бесценным потенциалом - личностями яркими, талантливыми и глубокими. Этот город окружают чарующие взгляд леса, и когда едешь по его окрестностям, сердце наполняется теплотой и симпатией. Он очень хорош, Березовский. Весь утопает в зелени, здесь можно увидеть редкие по красоте старинные деревянные дома, купеческие каменные, словно пряничные, домики, а улицы его хранят память о больших и важных для страны событиях.

Корни профессии Фирата, его увлечение миром камня, тоже связаны с его родным городом: «Рядом с четвертой шахтой, в Березовском, было много разноцветных кварцев: рыжие, красные, оранжевые. Мне было четыре года, я выходил в дождь, и всегда собирал их в карман. Умытые дождем и освещенные солнцем, они ярко сверкали, а когда высыхали, то становились бледными. Но я все равно помнил их блеск. А однажды положил в карман гудрон - думал, что это тоже камень. Пальто, конечно, было безнадежно испорчено, поэтому этот случай я тоже хорошо запомнил».

С такого, совершенно эстетического подхода, с любования и удовольствия от присутствия камней в жизни, начался путь Фирата в мир минералогии.

В двенадцать лет ему довелось участвовать в очень интересном деле - побывать в походе, настоящем походе для геологов, как позже он узнал. Учитель по

английскому языку и классный руководитель, Валентина Георгиевна Коркодинова (ее семья очень известна в Березовском) предложила нам сходить в поход. Герман Александрович Мартынов, руководитель геологического кружка, повел нас в настоящий поход, мы были на мраморном месторождении, возле поселка Становой (11 километров от Березовского). Там мы набрали маленькие куски мрамора - голубоватого, полосатого, розоватого, желтого. И после похода все пошли в Дом пионеров, в камнерезный кружок. Его вел Анатолий Алексеевич Боровских, известный шлифовальщик. В свое время он делал объективы, линзы из кварцевого стекла, для академика Александра Евгеньевича Ферсмана. Поначалу заниматься мне там не разрешили - надо было изучить технику безопасности, что я и сделал. Кружок, к слову, в городе был очень популярный, детей занималось много, а станков было мало».

Благодаря своим наставникам и своему горячему интересу, наш герой в детстве приобрел специальность - камнерез. Вместе с ребятами из кружка он ходил в походы: на восьмую шахту, где был филиал фабрики «Русские самоцветы» и на отвалы в конце улицы Орджоникидзе – собирал обрезки разных камней. И шестиклассник Фират уже делал подарки, для мам и одноклассниц, полируя на станке березовские камушки. То есть камнерезное искусство, которым овладевал наш герой, оказалось очень и очень полезным для жизни!

Однажды в Березовский приехали телевизионщики, делать передачу о камнерезном кружке по центральному каналу. Эту программу к Фирату, а жил он рядом со школой, пришли смотреть одноклассники. И, конечно, это был момент признания, целая история, которой мог гордиться любой мальчишка! Так, его обретенная специальность камнереза, стала постепенно работать на него.

После Анатолия Алексеевича Боровских кружок начал вести сын известного горщика Китаева, Игорь Григорьевич. Я думал после восьмого класса пойти в 42 училище, где учились камнерезы и ювелиры, теперь оно называется «Рифей». Но Игорь Григорьевич сказал, что мне там делать нечего, потому что к тому времени я, на его взгляд, знал уже гораздо больше, чем могут дать в училище»

Потом началась учеба в горном институте, на геолого-разведочном факультете. Тогда это был очень востребованный факультет, конкурс семь человек на место. Геолог очень романтичная профессия. Кроме ее безусловной сложности, кроме большого запаса знаний геологии и других сопутствующих наук, это была возможность посмотреть на мир, увидеть регионы страны, побывать там, где человек бывает крайне редко.

«Одна из первых далеких поездок была Якутия, там я отработал четыре сезона, на геологическом картировании золоторудных месторождений. Нашел там пять новых точек золота (в кварце обнаружил золотые жилки, то есть нашел выход золота). Один сезон работал на малышевских изумрудах вместе с доцентом кафедры минералогии Владимиром Жернаковым занимался наукой. Далее я взялся за гранулированный кварц, работал на кафедре.

В конце восьмидесятых годов, в страну начали приезжать иностранцы, их начали интересовать наши камни. И заведующий кафедрой, Владимир Иванович Якшин, попросил меня поговорить с ними. И это были первые покупатели на наш уральский камень. До этого времени камни нельзя было продать. Можно только было поменять - на водку, на другой камень. Уже потом, в конце 80-х у камней появилась стоимость. И тогда я уже вплотную занялся коммерцией. У первых иностранцев был определенный запрос: им нужен был шеелит (Березовский) и самородное серебро (Казахстан). Эти камни у нас не ценились, но иностранцы для коллекции брали их хорошо – они должны быть на породе, поэтому и стоили дороже. Позже на рынке появился александрит, который валялся в отвалах и не входил в реестры драгоценных камней. С 1992 года цена на александрит поднялась выше бриллианта, но у нас его уже не было, разве что на черном рынке.

В 90-е годы я был консультантом в российско-швейцарской компании, а в 1992 году меня пригласили в кампанию «Альпура», где я работаю почти 25 лет. В 2002 году мы отделились от итальянцев, и ушли в минералогический отдел, добавили к слову «Альпура» букву М, название стало «Альпура-М». То есть мы занялись вплотную минералогией, занимались только камнями. Участвуя в выставках за границей, мы много видели и представляли, как это делается. И начали делать первые минералогические выставки «Минерал-шоу». Первые выставки были в горном институте, в конференц-зале, потом в доме спорта и филармонии, в Театре эстрады. Не только в Екатеринбурге, но и в двадцати городах России. Выставки наши это не только продажа, но и экспозиции: у нас стояло много крупных красивых образцов, и к нам приезжали известные артисты, свадьбы, водили на экскурсии школьников. У нас собирались до сорока-пятидесяти известных мастеров. Вообще, эти выставки пользовались большой популярностью. Маркетинговая линия была продумана основательно. Мы рассылали пригласительные руководителям, вплоть до президентов республик, раздавали приглашения на почте, в магазинах, таким образом, рекламу получали очень много народа. С 1995 до 2002 эти выставки работали постоянно, и практически каждый раз придумывали новый рекламный ход».

Умение сделать коммерческим определенное дело – это совершенно особый талант, он помогает жить и учит радоваться красивым вещам и явлениям. Как же иначе назвать минералогическую коллекцию, как не явлением? В нем мы видим чудеса родной природы, неистощимую фантазию нашей земли.

О коллекции Фирата Нурмухаметова. Его увлечение, что началось с детства, переросло в настоящую страсть. Коллекции собирались разными путями, с помощью хитников, например, собственными усилиями в поездках, с помощью друзей и коллег его отца. Один из напарников отца собирал коллекцию, где были крупные пириты, и однажды он решил ее продать. Наш герой полностью выкупил все, что было в ней, включая самовары и другие ценности. Вторая коллекция была куплена у Болотова, она включала камень японский двойник, кварц. У сына начальника центральной шахты (у его матери), была куплена еще одна коллекция, у собирателя

Хайретдинова была выкуплена еще одна коллекция. Интересно, что абсолютно в каждой коллекции есть своя изюминка. В одной из коллекций главная изюминка - это березовские пириты, в другой – шеелиты, так что, если есть возможность это увидеть в музее, глазу будет чему порадоваться!

«Древний человек всегда был связан с камнем: он жил в каменной пещере, делал каменные орудия для работы, потом начал делать украшения. Его жизнь тоже кровно была связана с камнем, и наши исследования - это как бы продолжение глубокого интереса к нему человека. с самых древних времен» - уверен директор Уральского Центра камня, герой нашей статьи.

Герман Александрович Мартынов, что в детстве привел Фирата в мир минералогии, не так давно он поздравил своего выросшего ученика – с его появлением на обложке журнала! Журнал «Уральский следопыт» разместил фотографию Фирата Мухамедзуфаровича на обложке декабрьского номера. Передовица журнала посвящена открытию новой породы – райизита. Этот красивейший, цвета иван-чая, ямальский самоцвет, ювелирно-поделочный камень с редким эффектом александрита (меняющего цвет в зависимости от освещения) Фират и его коллега Михаил Попов, открыли на Ямале. Но это уже следующая, тоже увлекательная и яркая история!